Автор: (на основе реальных событий)
1879 год. 1-й департамент Сената, Министерство юстиции
Хозяин кабинета бросил бумагу на стол.
«Состоящие при правлении частного Кронштадтского коммерческого банка депутаты Казин, Мейер и Буртон заявили о том, что при внезапной ревизии обнаружены в делах большие беспорядки и злоупотребления, а именно: неправильная выдача ссуд и растрата как неприкосновенного капитала банка, так и принадлежащих частным лицам, отданных на хранение.» *
«Повелеваю начать расследование. И против кого? Он же в высшем свете почти, святым считается. Лев Толстой с ним дружбу водит. В своём творении прототипом сделал. Потомок Рюрика». — Генерал-прокурор перечитал документы, доставленные фельдъегерем, и велел немедля пригласить товарища прокурора**.
***
— Подготовьте список из наших наиболее способных сотрудников. Будем создавать комиссию. Надобно перетряхнуть этот банк до самого основания.
— Дмитрий Николаевич, как можно? — Возразил чиновник. — Ведь работает учреждение сие, не абы где, а в главной базе русского флота! Там же в учредителях сам комендант Кронштадта. А заёмщик там, не кто иной как….
— Во, во. С него и начнём. Помолясь. Император на то полномочиями наделяет. — Начальник протянул бумагу. — Читайте! И действуйте! Докажем, что прокурорские, не зря жалование, из казны государёвой, получают.
— Но, он же шталмейстер при дворе самого самодержца! Да к тому же ещё предводитель уездного дворянства. — Лицо приглашённого покрылось каплями пота.
— Делайте что велено. Перед государем, случае чего, отвечу лично. — Генерал-прокурор хотел ещё что-то добавить, но посетитель спешно покинул кабинет.
Двумя годами ранее. Имение Оболенских «Шаховское»
После обеда Дмитрий Дмитриевич попросил, немногочисленных приглашённых, в кабинет. Те переглядывались и недоумевали. Ещё бы, глава царских конюшен, то бишь — шталмейстер славился хлебосольством. Его обеды сравнивали со знаменитыми Луколовыми.**** Народу на них было изрядно, но сегодня..
Хозяин жестом отпустил лакея и сам закрыл массивные двери.
Некоторые из присутствующих поглядывали на буфет, инкрустированный дорогим венецианским стеклом, и уставленный бутылками, с яркими этикетками. Ждали послеобеденного дижестива.*******
— Господа, как вам известно, наша армия воюет на Балканах. Бьёт врага преодолевая трудности и невзгоды.- Оболенский поднял палец вверх, подчёркивая, что беседа будет деловой.
— То вестимо. Предлагаю немедля выпить за победу русского оружия.- Перебил хозяина один из гостей. — Жестом указывая на заморские напитки.
— Позже. — Грубо осадил его Оболенский. — Сейчас потребны трезвые головы. И так. Вы знаете, что лошадей я люблю не меньше женщин. И как главный конюх империи могу поведать — в армии с ними, более-менее порядок. Чего не скажешь о сухарях!
.
.
